Мария ЛИТОВСКАЯ, Сергей КРОПОТОВ

Русский медведь из Медвежьего края: Интерференция традиционной зоосимволики и персональных свойств личности в репрезентации первого президента РФ

 

Образ медведя, традиционно используемый при описании России и обладающий преимущественно отрицательными коннотациями, как нельзя лучше накладывался на последнего Генерального секретаря ЦК КПСС и первого Президента РФ. В первом случае – из-за имени, во втором – из-за особенностей внешнего облика и места рождения, в обоих – из-за непредсказуемости поведения, которое легче всего было уложить в рамки традиционной зоосимволики.

Б.Н. Ельцин как герой текстов разных жанров постоянно прямо или косвенно сопоставляется с медведем, но, на наш взгляд, основания для сопоставления являются гораздо более глубокими, чем портретные характеристики выходца из «медвежьего края». Рассмотрим только два из них.

Образ «танцующего медведя» поверхностно-биографичен только на первый взгляд. «Медведь» может быть проинтерпретирован как емкая и точная метафора для обозначения фордовской модели индустриального капитализма и его персонажей. Ницше называл это «духом тяжести», предлагая стратегии его преодоления, в том числе путем философствования в «ритме танца» – действия  соблазняющего, формы «дионисийского» или растратного поведения в состоянии аффекта (в том числе опьянения).

«Полицентричные» движения тела Ельцина в предынфарктном состоянии в танце находятся в рамках этой парадигмы. Спортивный (волейбол, теннис как специфические танцы), а не только аппаратный опыт Ельцина может быть одним из важнейших факторов, объясняющих его чувствительность к социальному пространству, политическую интуицию и способность быть пластичным. «Быть в игре», пусть даже за мяч, становится важнее обладания территорией; дискретность биографии противостоит прежней траектории карьерного роста.

 Образ Ельцина прочитывается также через представление о «могучем» «естественном», «наивном» по отношению к манипуляции желаниями медведе. Политика преднамеренной дестабилизации была интуитивно схвачена Ельциным, но его несокрушимость является кажущейся, поскольку он не умеет не поддаваться «дрессуре»: «вышедший из берлоги медведь» проигрывает на поле лабиринтов. Носитель «медвежьей жесткости», к тому же, зависимый от дрессировщиков, он в то же время сохраняет непредсказуемую пластичность и способность опережать самого себя.